JК
Школьный вальс, или Энергия стыда :: Искандер Фазиль Абдулович
Страница: 120 из 182В первой комнате у стола стояла тетя Женя и гладила редким тогда в наших краях электрическим утюгом. Сын ее, сидя на полу, создавал из своего конструктора индустриальный пейзаж. Пока я проходил во вторую комнату, Эрик провожал меня спокойным взглядом провокатора. Я зашел в другую комнату, посмотрел на ничего не говорящий мне мавзолей времени и вышел.
– Сколько? – спросила тетя Женя.
– Без пятнадцати, – сказал я небрежно и закрыл за собой дверь. Не удержался и несколько мгновений простоял с бьющимся сердцем. Крепкие ноги мальчугана протопали в другую комнату.
– Ну? – нетерпеливо раздалось из этой комнаты.
– Правильно, – сказал мальчик без всякого чувства. Я услышал, как он шлепнулся на пол.
– Видишь, какой ты, – сказала она, – а ведь он единственный мальчик в нашем дворе, который с тобой ладит…
Он что-то ей ответил, но я дальше не слушал. В тот день после уроков я решил не возвращаться домой, пока не пойму, как определять время.
Рядом с прибрежным бульваром, почти в конце улицы Ленина, высовываясь над тротуаром, висели (и, кажется, еще до сих пор висят) большие старинные часы.
Я знал, что многие взрослые люди, проходя под этими часами, довольно часто сверяют собственные. При этом они обязательно, если проходили не одни, громко называли время и выражали неудовольствие или, наоборот, радость по поводу работы своих часов.
– Сколько? – спросила тетя Женя.
– Без пятнадцати, – сказал я небрежно и закрыл за собой дверь. Не удержался и несколько мгновений простоял с бьющимся сердцем. Крепкие ноги мальчугана протопали в другую комнату.
– Ну? – нетерпеливо раздалось из этой комнаты.
– Правильно, – сказал мальчик без всякого чувства. Я услышал, как он шлепнулся на пол.
– Видишь, какой ты, – сказала она, – а ведь он единственный мальчик в нашем дворе, который с тобой ладит…
Он что-то ей ответил, но я дальше не слушал. В тот день после уроков я решил не возвращаться домой, пока не пойму, как определять время.
Рядом с прибрежным бульваром, почти в конце улицы Ленина, высовываясь над тротуаром, висели (и, кажется, еще до сих пор висят) большие старинные часы.
Я знал, что многие взрослые люди, проходя под этими часами, довольно часто сверяют собственные. При этом они обязательно, если проходили не одни, громко называли время и выражали неудовольствие или, наоборот, радость по поводу работы своих часов.