Школа злословия   ::   Шеридан Ричард Бринсли

Но нельзя все-таки отрицать, что сэр Бенджамен - остроумный человек и притом поэт.

М а р и я. Что до меня, сударыня, то я должна сознаться, что остроумие теряет цену в моих глазах, когда оно соединено со злостью. Вы согласны, мистер Сэрфес?

Д ж о з е ф  С э р ф е с. Разумеется, сударыня: улыбаться шутке, которая вонзает терн в чужую грудь, - это значит быть соучастником злодеяния.

Л е д и  С н и р у э л. Полноте! Какое же возможно остроумие без капельки яда? Умному слову нужна колючка злости, чтобы зацепиться. Как ваше мнение, мистер Сэрфес?

Д ж о з е ф  С э р ф е с. Конечно, сударыня: разговор, из которого изгнан дух насмешки, всегда будет скучен и бесцветен.

М а р и я. Я не хочу спорить о том, в какой мере извинительно злословие. Но в мужчине, на мой взгляд, оно всегда постыдно. У нас имеются тщеславие, зависть, соперничество и тысяча всяких оснований порочить друг друга, но мужчина, чтобы очернить другого, должен обладать женской трусостью.

Входит слуга.

С л у г а. Сударыня, миссис Кэндэр дожидается в карете, и, если ваша милость не заняты, она подымется наверх.

Л е д и  С н и р у э л. Попросите ее пожаловать.

Слуга уходит.

Вот вам, Мария, некто в вашем вкусе. Хотя миссис Кэндэр немножко болтлива, все согласны, что это добрейшая и прекраснейшая женщина.

М а р и я. Да, и со своим нелепым напускным добродушием она приносит больше вреда, чем откровенная злость старого Крэбтри.