Шмелиный мед   ::   Торгни Линдгрен

Поскольку Улоф скончался, значит, он, Хадар, сегодня стал наследником.

И так как Улоф уже не может лишить его, Хадара, всего, ему пора всерьез начать жить, брать, смотреть вперед и предпринимать меры и шаги с учетом будущих дней, заняться устройством разных дел. Это существование не вечно, жизнь — это не запертая комната или загон без выхода, нет, она полна выходов и непредвиденных возможностей, нет ни пределов, ни правил для того, что теперь может произойти.

Конечно, кое-кто, вот, к примеру, она, Катарина, небось, считает, что он прожил чересчур долго для подобных мыслей. Но изо всех земных веществ время — самое гибкое и растяжимое. Человек всегда имеет то время, которое ему нужно, в каждый отдельный момент человек имеет нужное ему время.

— У меня есть время, — сказал он. — Вот что у меня есть. Время.

Он давно решил, что снесет дом Улофа и построит баню. Но сейчас не исключает того, что не станет трогать дом. Он, Хадар, может обустроить его, починить крышу, установить плиту и повесить лампочку над крыльцом, дом ведь жилой, он раздобудет себе соседей. Будущими зимами, когда наступит темнота и будет один, он бы стоял у окна и смотрел свет из окон и искры из трубы.

— Мне надо написать несколько строчек, — сказала она.

— Конечно, — ответил он, — иди. Я справлюсь. Теперь я справлюсь.

Когда она спустилась утром на кухню, диван оказался пустым, Хадара не было.