Шмелиный мед   ::   Торгни Линдгрен

Когда он вставал теперь с дивана, то всегда просил ее помочь ему,выставлял вперед ладони, словно защищался и пытался оттолкнуть, и в то же самое время просил о помощи.

— Сердце, оно такое, — сказал он. — Но вдруг раз — может понести и разорваться. Сердце — оно как адская машина.

Она поставила ведро в изножье дивана. Сидя на ведре, он продолжил:

У рака все по плану и по порядку. Он трудится и делает свое дело, ты знаешь, где он. То, что у меня рак, а у него сердце, вовсе не случайность. Улоф всегда был малодушный и вероломный, ясно, что у него должно было быть сердце.

Что-то случилось с запахом Хадара, она больше его не ощущала. Когда она спускалась к Хадару по утрам, запах слабо и быстротечно давал о себе знать, но он перестал ее мучить, он остался у нее лишь в памяти.

Вновь улегшись на диван, Хадар сказал:

И ведь случаются чудеса, это известно, случаются чудеса. Люди воскресают из мертвых; у пресмыкающихся вырастают крылья, и они начинают летать. Рак, он может растаять как кусок льда под рубашкой.

Ты и вправду так думаешь?

Это единственное, что известно точно. Со всем остальным может быть как угодно, но что случаются чудеса, это известно точно.

Даже смрад из ведра не вызвал у нее отвращения, она вынесла ведро на улицу и опорожнила в заснеженную низину под домом.