Штрафники   ::   Свирский Григорий

"Секрет моего успеха, позднее признался мне, "как свой своему", этот газетчик- хитрован, в том, что я трижды в месяц критикую соседние области, а свою, куда аккредитован, разве что один раз в высокосный год."

...Вряд ли Савелий знал, насколько стар и испытан его "новый метод" Но... в критическую минуту нашелся... Молодец!

Тут вдруг появился на экране и крайне редкий гость. Под ником "казенный оптимист" - блистательный знаток русской литературы, я бы сказал, даже гурман поэтической строки, и, вместе с тем, доморощенный поэт, постоянно убеждавший и меня, и других, что он вовсе никакой не поэт, а графоман, что отчасти было верно: не нашел еще он своего поэтического стиля, да и не искал, похоже. Думаю, очень молод был этот талантливый "графоман": не сдержал он своей радости, намекнув в своем обращении ко мне, что ныне он стал главным цензором на Лубянке

"Времена меняются, Григорий!"

"Увы, выбор им сделан: ни к чему главному цензору свой стиль!"

Неслух, - начал "Оптимист" свой новый постинг, сообщили, что вы нынче в мерехлюндии, дарю вам для ободрения стихи. Пишу, что называется "с листа", экспромтом, категорически опаздывая на встречу с двойным агентом.

Назовем подарок "Из писем Нью-Йоркскому другу" (плагиат-подражание И. Бродскому)

"Нынче ветрено, деревья валит с треском.

Холод, слякоть... Изменилось всё в округе.

Смена красок этих так достала, Неслух,

Что хоть вой или беги искать подругу.

Книга тешит до известного предела

Дальше "корки" не пойдёшь, глухое дело.