Штрафники   ::   Свирский Григорий

Да! Да! "Неслух", что вы, как громом пораженный, вы не больны, часом? Как вы себя чувствуете? Спрашиваю серьезно...

- Искренне? - появились на экране вперемежку то прямые, то падающие пьяные буквы "FREEMENa"

"Уж не болен ли он в самом деле?" мелькнуло у меня.

- Если искренне, - не сразу отстучал "Неслух" - Если искренне, чувствую себя под постоянным присмотром...

- Лишь бы не под прицелом! - добродушно пошутила в ответ Галина (Оклахома). - В таком случае, дорогой Неслух, ничто и вам не мешает попросить свою старую знакомую, весьма уважаемую поэтессу, оставаться с нами, ее ценителями...

И, в самом деле, "Неслух" что-то вякнул, слова два-три...

"Что за комедия, граждане?" - мелькнуло у меня.

Однако поЭзы Анастасии1 были для "Неслуха" не то, что невмоготу, а, как говорится, "полный зарез", и он вдруг настучал, похоже, в ярости и отчаянии: понимал, его предали...

"Галина, не давите на меня! Не надо обрывать телефона. Это для нашего налогоплательщика дорого!" - И спустя минуту: - ГЦ прав отчасти. Анастасия Первая имела некоторое касательство ко мне, но не прямое... Она реальная женщина и входила некогда в богемные круги, так называемые "окололитературные". Она была знакома и с Григорием Цезаревичем с давних времен, хотя и эпизодически. Свирский писал о ее графоманстве, и он был абсолютно прав. Она из тех, чья рукопись была отвергнута им в "Новом мире" сто лет назад... Галина, эта женщина опасна. Если бы вы знали, ЧТО и в каких количествах она пишет мне лично! Я не выдаю ее тайну. Я спросил ее позволения писать это...