Штурмовики над Днепром   ::   Пальмов Василий Васильевич

Их узнаешь по наградам, красным и желтым нашивкам за ранения, по пристальному пытливому взгляду, которым человек: рассматривает мир, вырвавшись из ада войны. На вокзале я услышал фразу, от которой на душе потеплело.

– Вильнюс освободили, будет салют…

Я видел, как люди собирались у громкоговорителей, затаив дыхание, слушали голос Ю. Левитана, читавшего приказ Верховного Главнокомандующего, сводку Совинформбюро. Стоя в толпе, я невольно снял фуражку, боясь пропустить хоть одно слово. Затем пошел на Красную площадь посмотреть салют. Именно здесь, в центре страны, с особой силой чувствуешь кровную связь Москвы с фронтами, с партизанскими отрядами, со всем советским народом, который за тысячи верст отсюда с радостью слушает залпы салюта. Все-таки, как много значит для советского человека побывать в столице Родины, ощутить биение ее пульса, сверить его со своим!

От станции Бологое до Торопца следовал старенький пассажирский поезд. Шел он в сторону фронта, и ехал в нем в основном фронтовой люд. Часто проверялись документы. Сержант-артиллерист с белой повязкой на голове усмехнулся:

– По документам смотрят – никто ли не едет на фронт зайцем?

От Торопца до родного Болванова предстояло пройти пешком шестьдесят километров. Стоял жаркий июль, дорога была разбита, исковеркана воронками. Хромовые сапоги друга приобрели белесый оттенок. Пыль выедала глаза. И ни одной попутной машины. К вечеру, когда ноги гудели от усталости, а тело – от жары, попросился в деревеньке на ночлег.