JК
Штурмовики над Днепром :: Пальмов Василий Васильевич
Страница: 54 из 320Нет, ждать на земле куда хуже, чем самому лететь. На пути домой самолет легкий, летишь на бреющем, рядом чувствуешь крыло боевого друга, видишь его довольную улыбку. Взглядом он просит проверить, нет ли пробоин на его самолете. Если есть – подсчитываешь, показываешь на пальцах. Нет – поднимешь большой палец: все в порядке! Ничем не измеримо это чувство фронтового братства, священного воинского товарищества. Оно не в добрых словах, а в славных поступках. Знаешь: если понадобится, ты прикроешь собой друга, окажешься сам в беде – придут на помощь.
После посадки летчики спешат к машине командира. Возбужденные голоса, мокрые шлемы в руках, выразительными жестами ребята показывают проделанные маневры. Сердце наполняет волнующая радость: боевое задание выполнено успешно. Сегодня я лишен всего этого. Смотрю на часы, до возвращения группы остается минут пять. Поднимаюсь на крыло самолета, чтобы раньше увидеть возвращающихся товарищей. Прошло пять минут, но горизонт пуст. Аэродром застыл в тревожной тишине. Только слышно, как мой механик Миша Сурин возится под крылом, звякает ключами и отвертками, пересчитывает инструменты. Известно, что инструмент для механика, да еще в трудном сорок втором году, – это как боезапас для солдата.
– Как там, не видно? – слышу из-под плоскости.
В голосе – нескрываемое волнение. Мы знаем, как переживают за летчиков механики, как светятся радостью их лица, когда командир возвращается жив и невредим.
После посадки летчики спешат к машине командира. Возбужденные голоса, мокрые шлемы в руках, выразительными жестами ребята показывают проделанные маневры. Сердце наполняет волнующая радость: боевое задание выполнено успешно. Сегодня я лишен всего этого. Смотрю на часы, до возвращения группы остается минут пять. Поднимаюсь на крыло самолета, чтобы раньше увидеть возвращающихся товарищей. Прошло пять минут, но горизонт пуст. Аэродром застыл в тревожной тишине. Только слышно, как мой механик Миша Сурин возится под крылом, звякает ключами и отвертками, пересчитывает инструменты. Известно, что инструмент для механика, да еще в трудном сорок втором году, – это как боезапас для солдата.
– Как там, не видно? – слышу из-под плоскости.
В голосе – нескрываемое волнение. Мы знаем, как переживают за летчиков механики, как светятся радостью их лица, когда командир возвращается жив и невредим.