Штурмовики над Днепром   ::   Пальмов Василий Васильевич

Летчики изучают эти особенности, привыкают к машине, как к живому существу. Взлетали мы в паре с Михаилом Полыновым. Уже на взлете при отрыве от земли я почувствовал: «ил» неохотно слушается руля высоты, тяжеловато поднимает хвост. «Вот тебе и „нормально“, – вспомнил слова Сергея. На полигоне разошлись по одному и начали бомбить цели. Мне давно хотелось проверить, какие смогу выдержать максимальные перегрузки, чтобы знать свой предел в бою. Ведь во время боя не до экспериментов. Я сделал до десяти заходов с пикированием и последующим набором высоты боевым разворотом. Ждал, когда в „глазах потемнеет“, но так и не дождался. Закончив тренировку, убедился: в боевой обстановке выдержу любой маневр. С полигона возвращались парой. Планируя на посадку, снова почувствовал какую-то необычность в поведении машины: она сильнее моей кабрировала, т. е. поднимала нос. Подумалось: до чего же бывает заметным различие в „характере“ самолетов. Надо быть внимательнее на посадке. Уже на земле Миша Полынов спросил:.

– Кто с тобой летал?

– Как кто? Ты, – не понял вопроса я.

– Да нет, в самолете, – пояснил Полынов. – Когда возвращались, я заметил, будто кто-то голову высовывал из люка.

– Разыгрываешь, – отмахнулся я.

Миша тоже засомневался: не показалось ли? Мы ушли на КП доложить о выполнении полета и узнать о результатах бомбометания. И все-таки Полынов был прав, на моем самолете был обнаружен «заяц».