Шум и ярость   ::   Фолкнер Уильям

— Дая и так, — говорит Ластер. — Что он захочет, все делаю. Правда, Бендя?

— Вот так-то бы, — говорит Дилси. — А не доводить его, чтоб ревел на весь дом, досаждал мис Кэлайн. Давайте лучше ешьте торт, пока Джейсон не пришел. Сейчас привяжется, даром что я этот торт купила на собственные деньги. Попробуй спеки здесь, когда он каждому яичку счет ведет. Не смей дразнить его тут без меня, если хочешь пойти на артистов.

Ушла Дилси.

— Слабо тебе свечки задуть, — говорит Ластер. — А смотри, как я их. — Нагнулся, надул щеки. Свечки ушли. Я заплакал. — Кончай, — говорит Ластер. — Вон смотри, какой в плите огонь. Я пока торт нарежу.

Слышно часы, и Кэдди за спиной моей, и крышу слышно. «Льет и льет», сказала Кэдди. «Ненавижу дождь. Ненавижу все на свете». Голова ее легла мне на колени. Кэдди плачет, обняла меня руками, и я заплакал. Потом опять смотрю в огонь, опять поплыли плавно яркие. Слышно часы, и крышу, и Кэдди.

Ем кусок торта. Ластера рука пришла, взяла еще кусок. Слышно, как он ест. Смотрю в огонь. Длинная железка из-за плеча у меня протянулась к дверце, и огонь ушел. Я заплакал.

— Ну, чего завыл? — говорит Ластер. — Глянь-ка. — Огонь опять на месте. Я молчу. — Сидел бы себе, на огонь глядя, и молчал бы, как мэмми велела, так нет, — говорит Ластер. — И не стыдно тебе. На. Вот тебе еще кусок.

— Ты что ему тут сделал? — говорит Дилси. — Зачем ты его обижаешь?

— Да я же стараюсь, чтоб он замолчал и не досаждал мис Кэлайн, — говорит Ластер.