Шум и ярость   ::   Фолкнер Уильям

— А кто он? — сказал папа. — Если не секрет.

— Все было по-честному, — сказал Квентин. — Он как я ростом.

— Рад слышать, — сказал папа. — А из-за чего у вас, можно узнать?

— Да так, — сказал Квентин. — Он сказал, что положит ей лягушку в стол, а она не высечет его, побоится.

— Вот как, — сказал папа. — Она. И потом, значит…

— Да, сэр, — сказал Квентин. — Потом я его двинул.

Слышно крышу, и огонь, и за дверью сопенье.

— А где бы он в ноябре достал лягушку? — сказал папа.

— Не знаю, сэр, — сказал Квентин.

Опять слышно.

— Джейсон, — сказал папа. Нам слышно Джейсона.

— Джейсон, — сказал папа. — Входи и не сопи там. Нам слышно крышу, и огонь, и Джейсона.

— Перестань, — сказал папа. — Не то опять накажу.

Поднял Джейсона, посадил в кресло рядом. Джейсон всхлипнул. Огонь слышно и крышу. Джейсон всхлипнул погромче.

— Еще только разок посмей, — сказал папа. Слышно огонь и крышу.

«Ну вот», сказала Дилси. «А теперь входите ужинать».

От Верша пахло дождем. И собаками тоже. Слышно огонь и крышу.

Слышно, как Кэдди идет быстро. Папа и мама смотрят на открытую дверь. Кэдди мимо идет быстро. Не смотрит. Быстро идет.

— Кэндейси, — сказала мама. Кэдди перестала идти.

— Да, мама, — сказала.

— Не надо, Кэролайн, — сказал папа.

— Поди-ка сюда, — сказала мама.

— Не надо, Кэролайн, — сказал папа. — Оставь ее в покое.

Кэдди подошла, стала в дверях, смотрит на папу и маму.