Шутка Приапа, или Обречение смолоду   ::   Широков Виктор Александрович

Может быть, она решила по простоте душевной, что именно он - автор мемуаров и большой половой разбойник - сумеет её исцелить. Гордин, действительно большой... эгоист, внял только первой половине мольбы и привел к ней шапочнознакомого начинающего сексолога, бывшего однокурсника, который действительно заменил ей беспомощного супруга, но за это взял для прочтения оригинал мемуара (без согласования, как вы понимаете, с Гординым), который машинистка, свято уверенная в крепкой дружбе и взаимопонимании Гордина и сексолога-массажиста, отдала последнему без тени сомнения. После того, как до этого она отдалась ему душой и телом, было бы странно держаться за какую-то чужую писанину.

Сексолог же, заполучив рукопись, пропал из города П., как и цыганка-гадалка из предыдущей главы, выполнив свою роковую мефистофельскую роль. Гордин и тогда-то слабо помнил его имя и едва ли знал фамилию, а через двадцать восемь лет не помнил уже и черты лица чертовски проворного секс-эскулапа.

Но это ещё не все. По дороге из города П. в Москву (то бишь в Коктебель) у Гордина украли его атташе-кейс вместе с машинописью романа о семье Витковских и он был вынужден восстанавливать его по памяти. И хотя память у Гордина была тренированной, феноменальной, "клинописной" (по выражению Георгия Шенгели), поручиться за полное тождество текстов стало невозможно.

Отсюда и мелкие недочеты текстов, несообразности. Видимые и самому автору-соавтору: кладбище то Егошихинское в городе П.