JК
Шведский всадник :: Перуц Лео
Страница: 167 из 232Мария-Христина до сих пор отлично помнит песню про волка, у которого выдалась постная ночь, и про глупую гусыню, попавшую в силки.
А еще он пел о том, как портной стоял у небесных ворот, как нищий праздновал свадьбу и как курочка, которая не хотела класть яйца, была за это сварена в котле.
По ночам вокруг ребенка хлопала крыльями курица, собиравшая хлебные крошки у изголовья кровати, в ногах лениво лежал волк, не желавший жрать мясо в постную ночь, между ножками стульев плясали портной и нищий, а в окно заглядывал царь Ирод, пришедший прямо из песенки о трех царях, которую Мария-Христина особенно любила и частенько напевала тоненьким голоском:
Каспар, Балтазар, Мельхиор распрекрасный
И проклятый Ирод — губитель детей.
Шведский Всадник вторил ей низким басом, но так тихо, что никто в доме не просыпался. Так они и пели вдвоем.
Три юных царя, оседлавшие ветер,
За восемь часов проскакали полмира.
Вот царский дворец, он просторен и светел,
Вот Ирод с трудом оторвался от пира:
«Каспар, Балтазар, Мельхиор распрекрасный,
Куда вы спешите, коней не щадя?» —
«Мы слышали голос, могучий и властный,
Мы ищем Марию, мы ищем дитя!» —
«Каспар, Балтазар, Мельхиор распрекрасный,
Останьтесь на пир, за столом есть места!» —
«Прощай, грозный царь, не зови понапрасну,
Нас ждет путеводная наша звезда».
«Вечно, вечно сияет твой лик», — звучал голосок Марии-Христины, но это было уже из другой песни. Ее одолевал сон, мысли путались в голове, и она закрывала глазки.
А еще он пел о том, как портной стоял у небесных ворот, как нищий праздновал свадьбу и как курочка, которая не хотела класть яйца, была за это сварена в котле.
По ночам вокруг ребенка хлопала крыльями курица, собиравшая хлебные крошки у изголовья кровати, в ногах лениво лежал волк, не желавший жрать мясо в постную ночь, между ножками стульев плясали портной и нищий, а в окно заглядывал царь Ирод, пришедший прямо из песенки о трех царях, которую Мария-Христина особенно любила и частенько напевала тоненьким голоском:
Каспар, Балтазар, Мельхиор распрекрасный
И проклятый Ирод — губитель детей.
Шведский Всадник вторил ей низким басом, но так тихо, что никто в доме не просыпался. Так они и пели вдвоем.
Три юных царя, оседлавшие ветер,
За восемь часов проскакали полмира.
Вот царский дворец, он просторен и светел,
Вот Ирод с трудом оторвался от пира:
«Каспар, Балтазар, Мельхиор распрекрасный,
Куда вы спешите, коней не щадя?» —
«Мы слышали голос, могучий и властный,
Мы ищем Марию, мы ищем дитя!» —
«Каспар, Балтазар, Мельхиор распрекрасный,
Останьтесь на пир, за столом есть места!» —
«Прощай, грозный царь, не зови понапрасну,
Нас ждет путеводная наша звезда».
«Вечно, вечно сияет твой лик», — звучал голосок Марии-Христины, но это было уже из другой песни. Ее одолевал сон, мысли путались в голове, и она закрывала глазки.