Сиамские кошечки   ::   Севела Эфраим

Последние посетители в тирольских костюмах, покачиваясь и цепляясь друг за друга, покидают это ночное заведение, горланя немецкие песни.

Только один немец никак не уйдет. Он уснул прямо за столом, уставленном кружками и грязными тарелками, уронив с головы зеленую тирольскую шляпу с пером. Его растолкал официант.

Официант. Вы не дойдете домой.

Петер. Отведи меня. Заплачу.

Официант. Мне нельзя отлучаться до конца смены. Но если заплатите нашему шимпанзе, он доставит вас домой. Только назовите отель. Обезьяна понимает по-немецки.

Держась за руки и покачиваясь, Петер с шимпанзе, в красной каскетке и пелерине, бредут по пустой сонной улице. У телеграфного столба немец остановился и, вырвав свою руку из лапы обезьяны, сосредоточился на расстегивании своих коротких штанов. Потом стал мочиться.

Шимпанзе неодобрительно покачал головой и смущенно оглянулся по сторонам. К ним уже спешил полицейский, гневно выкрикивая что-то на таиландском языке. Петер удивленно уставился на полицейского, затем перевел мутный взор на обезьяну.

Петер. Что он говорит? Ты понимаешь его?

Озадаченный шимпанзе лишь пожал плечами.



21. Экстерьер.

Улицы в Бангкоке.

(Утро)

По сонной улице цепочкой движутся бритоголовые монахи, укутанные в оранжевые одеяния, неся в руках черные горшочки с крышками. У каждого домика, скрытого за кустами бугенвиллий, они останавливаются, и хозяйки выносят им подаяние: целлофановые мешочки с вареным рисом, жареную рыбу, что-то еще.