Бургомистр города Верне   ::   Сименон Жорж

— Вы всегда были эгоистом! Вы принесли в жертву меня, Марию, свою мать…

Терлинк нахмурился:

— Что вы несете!

— Я говорю, что…

— Запрещаю вам говорить о моей матери!

Тересе казалось, комната вот-вот поплывет, нервы ее были на пределе, ей хотелось что-то сделать, только она не знала — что.

Неужели они все еще в родном городе и это реальная повседневная жизнь? На что похожи они оба — в ночной одежде, рядом с измятыми постелями? Йорис чихнул. Он явно озяб. Жена угрожающим тоном предупредила его об этом:

— Вам лучше бы лечь.

Ее подмывало уткнуться во что-нибудь, выплакаться всерьез, по-настоящему, а не урывками, как она это делала почти тридцать лет, изойти слезами, переродиться, начать новую жизнь с совершенно другим настроем, другими мыслями.

А ведь они находились у себя дома, среди привычных предметов и запахов! Над кроватью висели портреты: с одной стороны — Терлинк-отец в морской фуражке, с другой — матушка Терлинк. У Тересы тоже были свои портреты, по крайней мере портрет отца, потому что она не нашла достаточно хорошей фотографии матери, которую стоило бы увеличить.

— Почему вы так смотрите? О чем думаете? Вы ненавидите меня?

Прежде чем ответить, он задумался. Потом раскрыл рот, но в конце концов промолчал.

— Сами видите: я ненавистна вам. Вы этого не скрываете. Вы всегда питали ко мне отвращение. Потому что я, сама того не желая, мешала вам зажить так, как вы надеялись. Ответьте же, Йорис.