Сильные духом (Это было под Ровно)   ::   Медведев Дмитрий Николаевич

Что ни вечер, у костров повторялись одни и те же «Марш энтузиастов», «Катюша», «Землянка». Гриша привез «Вечер на рейде», «Морячку», «Песню саперов» и другие.

Он был от природы музыкален, пел с чувством. Через несколько дней новые песни распевал весь отряд.

Макс Селескериди, грек по национальности, учился до войны в театральной студии. Если верить ему, он был по характеру своего дарования комиком. У нас он хотел стать подрывником. Я и тогда, и позже часто удивлялся: почему Макс решил, что он комик? Ни разу я не видел улыбки на его широком, смуглом, с густыми черными бровями лице.

Селескериди и Шмуйловский долго расспрашивали Цессарского о партизанских делах. На вопросы о Москве, которыми засыпал их доктор, оба отвечали односложно: им хотелось поскорее узнать об отряде, о том, что уже успели без них сделать, какие были бои, какие интересные операции.

Оба новичка откровенно позавидовали Цессарскому: человек и в боях побывал, и убитых фашистов на счету имеет, и уже в партии.

— Мне большую честь оказали, — задумчиво отвечал Цессарский. — Теперь надо оправдывать. Вы ведь знаете, ребята, что значит быть коммунистом, особенно здесь.

Так и не дождался он в тот день рассказа о Москве. Рассказ этот мы услышали только спустя несколько дней, после боя, в котором сразу — едва успели прилететь — пришлось участвовать обоим новичкам.

…Вернулся со своей группой Фролов. С ним было теперь не шестьдесят пять, а пятьдесят один человек.

Близ реки Случь, у села Богуши, группа напоролась на вражескую засаду.