JК
Сказание о Ёсицунэ (пер. А.Стругацкого) :: Unknown Unknown
Страница: 179 из 393И ежели теперь какой-нибудь простолюдин представит ей на обозрение мои бренные останки, она впадёт в отчаяние, и это ляжет на меня непрощаемой виной. Хотелось бы мне, чтобы господин мой и повелитель, пока он пребывает в столице, время от времени удостаивал её словами утешения.
– Я стану непременно навещать её, будь спокоен! – сказал Ёсицунэ, и Гэндзо заплакал от радости.
Видно было, что конец его близок. Васиноо, склонившись к нему, велел читать «Наму Амида Будда», чтобы умереть со святым именем на устах, и сам стал громким голосом читать нараспев. Так умер Эда Гэндзо на коленях у своего господина. Было ему двадцать пять лет.
Судья Ёсицунэ подозвал Бэнкэя и Кисанду.
– Как идёт бой? – спросил он.
– У стервеца Тосабо осталось от силы два-три десятка людей, – ответили ему.
– Тяжко мне, что погиб Эда. Из шайки Тосабо больше никого не убивать. Берите живыми и доставьте сюда.
Кисанда сказал:
– Ничего бы не стоило перебить врагов издали стрелами, а вы отдаёте приказ брать их живыми, не убивать. Это будет нелёгкое дело. Но раз такое повеление…
Перехватив поудобнее свою огромную алебарду, он побежал прочь.
– Ну, уж я-то от этого парня не отстану! – взревел Бэнкэй и тоже умчался, сжимая в руке боевой топор.
Кисанда миновал край живой изгороди из цветущей унохана, пробежал вдоль веранды водяного павильона и устремился к западным воротам. Там увидел он всадника, облачённого в доспехи, переливающиеся оранжевым, жёлтым и белым цветом; давая отдых своему буланому коню, всадник опирался на лук.
– Я стану непременно навещать её, будь спокоен! – сказал Ёсицунэ, и Гэндзо заплакал от радости.
Видно было, что конец его близок. Васиноо, склонившись к нему, велел читать «Наму Амида Будда», чтобы умереть со святым именем на устах, и сам стал громким голосом читать нараспев. Так умер Эда Гэндзо на коленях у своего господина. Было ему двадцать пять лет.
Судья Ёсицунэ подозвал Бэнкэя и Кисанду.
– Как идёт бой? – спросил он.
– У стервеца Тосабо осталось от силы два-три десятка людей, – ответили ему.
– Тяжко мне, что погиб Эда. Из шайки Тосабо больше никого не убивать. Берите живыми и доставьте сюда.
Кисанда сказал:
– Ничего бы не стоило перебить врагов издали стрелами, а вы отдаёте приказ брать их живыми, не убивать. Это будет нелёгкое дело. Но раз такое повеление…
Перехватив поудобнее свою огромную алебарду, он побежал прочь.
– Ну, уж я-то от этого парня не отстану! – взревел Бэнкэй и тоже умчался, сжимая в руке боевой топор.
Кисанда миновал край живой изгороди из цветущей унохана, пробежал вдоль веранды водяного павильона и устремился к западным воротам. Там увидел он всадника, облачённого в доспехи, переливающиеся оранжевым, жёлтым и белым цветом; давая отдых своему буланому коню, всадник опирался на лук.