JК
Вечность на двоих :: Варгас Фред
Страница: 356 из 388Ретанкур заключила, что Ариана не сочла нужным поставить нас в известность. А почему? Выйдя от тебя, она пошла к ней в морг. Начала расспрашивать ее, и Ариана почуяла опасность. Она перевезла ее в ангар на труповозке.
– Давай еще воды.
Адамберг намочил тряпку под холодной струей, выжал и принялся яростно растирать голову Ромена.
– Что-то тут не сходится, – сказал Ромен из-под тряпки.
– Что? – спросил Адамберг, перестав тереть.
– Прострация у меня началась задолго до того, как Ариана перешла на работу в Париж. Она тогда была еще в Лилле. Что ты на это скажешь?
– Что она приехала в Париж, проникла к тебе и заменила весь запас твоих штучек.
– Гавлона.
– Да. Она впрыснула в капсулы смесь собственного приготовления. Ариана всегда обожала всякие микстуры и прочую мешанину, ты не знал? А потом ждала себе преспокойно в Лилле, когда ты окажешься вне игры.
– Она тебе что, сама сказала? Что она меня травила?
– Она пока не произнесла ни одного слова.
– Почему же ты так в этом уверен?
– Потому что первое, что попыталась сказать мне Ретанкур, было: «Ведь всех ее надежд свершеньем стать бы мог / Лишь горький ваш конец, истомы тяжкий вздох!» Эти стихи она выбрала не из-за жениха Камиллы и не из-за Корнеля, а из-за тебя. Она имела в виду твою истому, охи и вздохи. И подсказала, что виною тому женщина.
– Почему Ретанкур заговорила стихами?
– Из-за Новичка – своего напарника Вейренка. Он оставляет следы, особенно на ней.
– Давай еще воды.
Адамберг намочил тряпку под холодной струей, выжал и принялся яростно растирать голову Ромена.
– Что-то тут не сходится, – сказал Ромен из-под тряпки.
– Что? – спросил Адамберг, перестав тереть.
– Прострация у меня началась задолго до того, как Ариана перешла на работу в Париж. Она тогда была еще в Лилле. Что ты на это скажешь?
– Что она приехала в Париж, проникла к тебе и заменила весь запас твоих штучек.
– Гавлона.
– Да. Она впрыснула в капсулы смесь собственного приготовления. Ариана всегда обожала всякие микстуры и прочую мешанину, ты не знал? А потом ждала себе преспокойно в Лилле, когда ты окажешься вне игры.
– Она тебе что, сама сказала? Что она меня травила?
– Она пока не произнесла ни одного слова.
– Почему же ты так в этом уверен?
– Потому что первое, что попыталась сказать мне Ретанкур, было: «Ведь всех ее надежд свершеньем стать бы мог / Лишь горький ваш конец, истомы тяжкий вздох!» Эти стихи она выбрала не из-за жениха Камиллы и не из-за Корнеля, а из-за тебя. Она имела в виду твою истому, охи и вздохи. И подсказала, что виною тому женщина.
– Почему Ретанкур заговорила стихами?
– Из-за Новичка – своего напарника Вейренка. Он оставляет следы, особенно на ней.