Сказание об Омаре Хайяме   ::   Хайям Рубаи Омар

Пусть даже вчетверо. И все? Да, все! Увы, так положил аллах, и никто не в силах отменить его приговор. Три чет- [А-017] верти населения нашего государства копошится в песке и навозе. В поте лица своего добывает хлеб, как высшее благо. Но ведь кусок этот очень часто вырывают у него изо рта. Беззастенчиво, грубо, жестоко, безжалостно. Ему говорят при этом: "Это для твоего господина". Ему говорят при этом: "А это для твоего верховного владыки". Ему говорят: "А это для защитников твоих, совершающих ратные подвиги". А это же крестьянин! В одном лице. С одной жизнью. Одним сердцем.

-- Вот я о нем то и спрашиваю тебя, хаким.

Омар Хайям развел руками.

-- Если ты ждешь от меня ответа чистосердечного, я скажу.

-- Именно, -- сказал визирь твердо.

Подумав, Омар Хайям сказал:

-- Я слишком долго смотрю на небо. Слишком долго изучаю движение светил. Я мысленно достиг крайнего предела: хрустального свода, над которым бездна. Мне порою кажется, что жизнь светил мне яснее, нежели наша, человеческая. То, что под боком, полно еще большей тайны, чем то, что над хрустальным сводом. Да, да!

Главный визирь слушал внимательно, Ученый, который был намного моложе его, пользовался уважением визиря. И словам хакима визирь придавал соответствующее значение.

Омар Хайям развивал свою мысль следующим образом :

-- Нет мудрости в мире выше, чем мудрость аллаха, великого и [А-017] милосердного. Это должно быть признано в начале всякого рассуждения.