Скоморох Памфалон   ::   Лесков Николай Семенович

Тяжело было старцу подняться — ноги его устали, путь далёк, пустыня жарка и исполнена страхов, но он не пощадил своего тела… он встаёт, он бредёт во тьме по стогнам [28] Дамаска, пробегает их: песни, пьяный звон чаш из домов, и страстные вздохи нимф и самый Силён — всё напротив его, как волна прибоя; но ногам его дана небывалая сила и бодрость. Он бежит, бежит, видит свою скалу, хватается за её кремнистые ребра, хочет влезть в свою расщелину, но чья-то страшно могучая рука срывает его за ноги вниз и ставит на землю, а незримый голос грозно говорит ему:

— Не отступай от Памфалона, проси его рассказать тебе, как он совершил дело своего спасения.

И с этим Ермия так дунуло вспять, что он едва не задохся от бури, и, открыв глаза, видит день, и он опять в жилище Памфалона, и сам скоморох тут лежит, упав на голом полу, и спит, а его пёс и разноперая птица дремлют…

Возле изголовья Ермия стояли два сосуда из глины — один с водою, другой с молоком, и на свежих зелёных листах мягкий козий сыр и сочные фрукты.

Ничего этого с вечера здесь не было…

Значит, пустынник спал крепко, а его усталый хозяин, когда возвратился, ещё не прямо лёг спать, а прежде послужил своему гостю.

Скоморох поставил гостю всё, что где-то достал, чтобы гость утром встал и мог подкрепиться…

Ни сыру, ни плодов в доме у Памфалона не было, а всё это, очевидно, ему было дано там, где он вертелся и тешил гуляк у гетеры.

Он взял подачку от гетеры и принёс это страннику.

«Чудак мой хозяин», — подумал Ермий и, встав с постели, подошёл к Памфалону, взглянул в лицо его и засмотрелся.