Скопище   ::   Масодов Илья

— Бесполезный старый пердун!Вы, должно быть, — педераст… — при этом она прищурилась и облизала густо напомаженные губы покрытым струпьями языком. — Я вас насквозь вижу.

— Уйдите, бабушка. — застонал Павлов.

Старуха расхохоталась гулким басом и сильно хлопнула профессора по плечу.

— Споём? — предложила она.

Но Павлову было не до песен. Неловко покряхтывая, он поднялся со скамьи и побрёл в сторону белёсой моли, что виделась ему. Белёсая моль, набитая ватой, что вечно порхает вокруг раскалённой лампы, не в силах совладать с безудержным мортидо, очаровательной жаждой смерти.

* * *



Павлов узрел свой приз…

Белявая курносая девчонка с выпирающим из-под грязного пальто животом стояла под фонарём, и за что-то картаво ругала уродливую куклу с опалёнными волосами. Завязанный грубым узлом пионерский галстук походил на обрывок удавки.

«Она ждёт меня», — заторопился Павлов.

Куриными шажками, профессор семенил к Пионерке. Вблизи, она оказалась еще более сумрачной, нездешней. На секунду, Павлову почудилось, будто вся она соткана из прозрачной мольей паутинки, присыпана гнилостной пыльцой и увита червём. Червление это, столь отталкивающее и в то же время притягательное проистекало из вздутого живота Пионерки. Именно там сходились линии вероятности жизни и смерти, там, в центре мироздания находилось искомое.

Приблизившись к девочке на расстояние полувздоха, профессор почувствовал смрад зарождающейся смерти.