Следы у моря   ::   Маркович Дан

Так папа теперь говорит, у него неприятности, - все обойдется, не беспокойтесь, Фанни Львовна. Зато маме лучше, это лекарство чудо, антибиотик, американцы придумали. Бабка ему громко шепчет, я же говорила! никому ничего! Страшно подумать, откуда лекарство, а он трезвонит на каждом углу, где ваша голова, Семен Григорьич.

Она его так зовет, когда недовольна.

Лекарство для больной, ничего такого, я на войне даже немцев лечил.

Лучше б не лечил, хоть бы все подохли.

Это неправильно, Фанни Львовна, хоть я понимаю. Зиночке начали колоть, и тут же результат, скоро дома будет. Старый друг из Германии прислал, тоже врач.

Значит, фашистов лечил, сам фашист.

Его в армию взяли как меня, что было делать, он лечил, а не стрелял.

Он лечил тех, кто стрелял, не забывай, Сема. За дочь спасибо, но лучше молчал бы, может, не узнал бы никто.

А что я такого сказал... Но кто же это постарался, кто...

Кто, кто... те, кому надо. А, теперь что говорить, уже наболтал.

Она ушла на кухню, а папа говорит, теперь мама скоро вернется, лекарство что надо.

Почему у нас нет?

Когда-нибудь будет.

Поехали к маме

Наконец мы все поехали к ней. На электричке минут десять, папа говорил, но до этого долго ехать на трамвае, до последней остановки, сначала большие дома, потом скучная длинная улица с деревянными домиками.

Я спросил у папы, это не город уже?

Старый район, скоро маленький вокзальчик, теперь здесь электричка. Мы когда-то отсюда ездили на дачу, до войны.