Случай из практикума   ::   Чайковская Вера

Хотя какое это теперь имеет значение? Случай из врачебной практики. Таким и останется в его записях. После двенадцати он ждать перестал, а поднялась она к нему совсем поздно, около двух, испуганная, бледная, в легком халатике, наброшенном опять на что-то кружевное и воздушное, напомнившее ему их первую встречу и его спонтанную фразу о "ночи любви". Вот тебе и ночь любви! Доктор нахмурился. - Идите лучше спать. Мы, в сущности, простились. - Разве простились? Я хочу, хочу... - Баста, как говорят ваши любимые итальянцы. Больше никаких хоте- ний - при мне. - Доктор, Петр Андреевич, миленький! Неужели не поцелуете на про- щанье? - Почему же? (голос чуть дрогнул). На прощание полагается - даже, кажется, трижды. - Он с шутовским лицом шагнул к ней, осторожно обхватил худые лопатки и внезапно для себя задохнулся в томительном, тягучем, бесконечном поцелуе. Она собой не владела - он это видел, - но не пользоваться же припадком экзальтации нервной девицы, которая испытывает преувеличенное чувство благодарности и хочет загладить несуществующую вину? Он с усилием от нее оторвался и сделал вид, что что-то ищет в кармане тужурки. Такие сцены были не в его вкусе - ни в жизни, ни в писаниях. Пусть эти "ночи безумные" пишет младшенький - милый, талантливый и очень зоркоглазый Сереженька Туровский или еще этот, бравый и не бездарный Саша Хасанов, напирая на бурные страсти и выжимая дамскую слезу. У него такого не будет. Суше, строже, холоднее. - Уходи, Нина! Прощай и уходи. - Я... я хотела... - Все, все, успокойся. - Я буду, буду вспоминать, я..