Случайные имена   ::   Матвеев Андрей

- Чем же? - поинтересовался я, и тут она вывалила на меня кучу всякой занимательной ерунды, главнымв которой было то, что именно мое писательство и заставляет идти по этому ложному пути. - Смешно, - констатировал я, почтительно дослушав до конца вышеупомянутый бред. - Нет, - парировала она, обосновав это тем, что нельзя самому бросать вызов Богу и творить не существующие миры. - Бред! - повторил я. - Ты не прав, - сказала Сюзанна и заплакала. Я был изумлен, я почувствовал, насколько далеки стали мы с ней друг от друга, гораздо дальше, чем в тот первый, пресловутый сентябрьский вечер, когда я еще не мог и представить, насколько дурной метафизикой обернутся невымышленные приключения собственного письма, но что поделать, если именно такой вот дурной метафизикой отдавали, на мой взгляд, безумные размышления Сюзанны о гибельности того пути, на который я вступил, и о том, что судьба подала мне знак (вот и она впервые употребила это понятие), сломав - почти на моих глазах - статуи сатира и нимфы, о чем я и поведал ей с такой страстью. Бред, какой же все это бред, говорил я Сюзанне, но она то плакала, то смеялась, а потом заявила, что не исключает и той возможности, что наша с ней жизнь есть не что иное, как параллельное исследование двух путей, из тьмы к свету и от света во тьму. Последнее, естественно, относилось ко мне, и тогда-то я впервые и поинтересовался, не увидит ли она ничего странного в том, что я когда-нибудь продам душу дьяволу? - О нет, - ответила она, вытерев слезы, - странного в этом я ничего не увижу, но пока об этом рано говорить. - Когда же? - поинтересовался я.