Смерть Аттилы   ::   Холланд Сесилия

Он скорчился на своем высоком кресле, левое плечо было опущено, а правая рука покоилась на подлокотнике кресла. Справа сидели его сыновья Эллак и Денгазич. Они слушали Такса молча и ни разу не взглянули на него. Каган, наоборот, не отводил от него взгляда. Такс чувствовал себя ужасно, сообщая подобные новости.

Тишина уже начала давить на людей. Каган лениво почесал жидкую бороденку. Он не отводил взгляда от Такса. У него стало сводить судорогой ноги, начиная с колен и поднимаясь выше к бедрам. Он переступил с ноги на ногу, подумав, может ли он попросить позволения сесть. Каган, глядя на него, улыбнулся и сказал:

— Садись, лягушонок. Ты не можешь долго стоять. Глядя на пустую стену, Денгазич скорчил рожу и потом снова принял равнодушное выражение. Такс вздохнул и уселся на корточки.

— Итак, — сказал каган спокойным голосом. — Эдеко признался тебе, что клятва, которую он дал, его волновала, а ты являешься другом шамана по имени Трубач. Что ты ему сказал в отношении клятвы?

Такс ждал, что его станут спрашивать по поводу заговора, и он не знал, как ему нужно отвечать на другие вопросы. Ему нужно было время, чтобы все вспомнить. Он пожал плечами:

— Ничего. Я ему сказал, чтобы он поговорил с Трубачом. Я не помню, чтобы я говорил ему что-либо еще.

— Угу.

Каган улыбнулся, и лицо его стало гладким и спокойным. Он посмотрел на своих сыновей. Денгазич быстро улыбнулся в ответ, но лицо Эллака ничего не выражало.