JК
Смерть Егора Сузуна :: Липатов Виль Владимирович
Страница: 100 из 112 – Надо приниматься за дело!» Егор Ильич одергивает косоворотку, поправляет витой шелковый поясок, громко кашляет и поводит бровями.
– Вопросы есть? – спрашивает он.
– Нет вопросов! – отвечает жена, хотя ей досадно, что Егор сегодня рано кончил разговоры и философию.
Зинаида Ивановна любит вечерние разговоры с мужем. Ей хорошо сидеть с ним за одним столом, глядеть в его оживленное загорелое лицо, слушать громкий, чуть-чуть хрипловатый голос. Когда Егор Ильич размахивает руками, сердится и называет ее «матушка моя», он кажется молодым, стремительным, лихим. Особенно же любо ей, когда Егор злится, выходит из себя – тогда глаза у него совсем молодые.
Когда Егор философствует за чаем, Зинаида Ивановна забывает о докторах, ей кажется, что ничего не было – не приходил озабоченный доктор, не качал печально головой, узнав, что Егор Ильич опять по жаре ушел на стройку, не говорил ей страшных слов о том, что сердце мужа в один прекрасный момент может не выдержать, и тогда… Зинаида Ивановна старается не думать о том, что будет тогда, когда сердце мужа не выдержит. Потому она любит слушать его, глядеть в его глаза – тогда легче не думать о докторе.
Не пускать Егора на стройку нельзя. Когда Зинаида Ивановна думает об этом, она всегда вспоминает Среднюю Азию, где он строил электростанцию. Однажды прибежал казахский юноша, торопясь и волнуясь, рассказал, что у котлована сидит орел с перебитым крылом. «Злой и страшный! – говорил юноша. – Ружья нет, камнями орла бить нельзя – это такой гордый птица, – мешает работать.
– Вопросы есть? – спрашивает он.
– Нет вопросов! – отвечает жена, хотя ей досадно, что Егор сегодня рано кончил разговоры и философию.
Зинаида Ивановна любит вечерние разговоры с мужем. Ей хорошо сидеть с ним за одним столом, глядеть в его оживленное загорелое лицо, слушать громкий, чуть-чуть хрипловатый голос. Когда Егор Ильич размахивает руками, сердится и называет ее «матушка моя», он кажется молодым, стремительным, лихим. Особенно же любо ей, когда Егор злится, выходит из себя – тогда глаза у него совсем молодые.
Когда Егор философствует за чаем, Зинаида Ивановна забывает о докторах, ей кажется, что ничего не было – не приходил озабоченный доктор, не качал печально головой, узнав, что Егор Ильич опять по жаре ушел на стройку, не говорил ей страшных слов о том, что сердце мужа в один прекрасный момент может не выдержать, и тогда… Зинаида Ивановна старается не думать о том, что будет тогда, когда сердце мужа не выдержит. Потому она любит слушать его, глядеть в его глаза – тогда легче не думать о докторе.
Не пускать Егора на стройку нельзя. Когда Зинаида Ивановна думает об этом, она всегда вспоминает Среднюю Азию, где он строил электростанцию. Однажды прибежал казахский юноша, торопясь и волнуясь, рассказал, что у котлована сидит орел с перебитым крылом. «Злой и страшный! – говорил юноша. – Ружья нет, камнями орла бить нельзя – это такой гордый птица, – мешает работать.