Смерть в Версале   ::   Руденко Елена

-- Нет, мой друг, твоего великого друга мы оставим напоследок.

-- Ну, пошли! - сказал Камилл , который рвался в бой.

-- Подожди... Лучше отложить это до завтра.

-- Да, ты прав, - согласился журналист. - Пожалуй, мне пора. Вечером я иду к Мирабо.

С этими словами он распрощался с друзьями.

-- Камилл все ему разболтает, - сказала Светлана.

-- Что ж, пускай. Он избавит меня от задачи самому объяснять все графу.

-- Кстати, а как прошла твоя вчерашняя речь в Ассамблеи?

-- Ох, и не спрашивай. Это был полный провал. Меня никто не слушал, из-за шума я даже сам не слышал своих слов. Однако я дочитал речь до конца.

-- Ты молодец! Меня поражает твоя смелость. И не только меня. Многие удивляются, как ты можешь сохранять спокойствие в таких ситуациях. Камилл бы, например, давно бы расплакался и убежал. А когда ты готовишь речь, которая противоречит доводам почти всех остальных, мне даже страшно за тебя!

-- Просто я не из тех, кто легко сдается. Ничего, главное не сломаться, думаю, годика через полтора они начнут слушать меня раскрыв рты.

Мария-Антуанетта была расстроена и напугана последними событиями. Она пригласила графа Мирабо, чтобы обсудить их.

-- Я в ужасе, - сказала королева. - Мы постепенно теряем власть. Я чувствую себя узницей в этом дворце Тюильри. Каждый шаг под контролем. Это надо немедленно прекратить, мы должны как-то остановить чернь.

-- Понимаю вас Ваше величество, - согласился Мирабо, усаживая свое тучно тело в широкое кресло.