Смиренное кладбище   ::   Каледин Сергей

Воробей сМишкой при случае обрывали старые венки с крестов. Без лишних глаз старались – заметят посетители, пойдут в контору вонять. А у Петровича закон один: жалуется – по делу, не по делу – прокол; а раз прокол – месяц без халтуры. А не дай Бог заметит – хитришь, халтуришь, враз заявление твое подпишет. Это он с полгода как придумал, когда ему в тресте по мозгам за грязь на кладбище дали. Так чего придумал? Велел всем написать заявление об увольнении по собственному желанию, с подписью, но без даты. Теперь, говорит, чуть что – сам дату ставлю и вали с кладбища. На завод или там еще куда. Это ведь надо, чего придумал. И Носенке хвастался: у меня, мол, на кладбище по струнке.

Вот и старались венки обдирать потихоньку. Обдерут и в печь. Лучшей растопки не придумаешь.

Кутя разобрал венки, разнял, выправил их, шагнул к псам.

– Драный, давай башку! Марафет наведу.

Пес затряс головой.

– Стоять!

Пес з Кутя примерил венок. Великоват. Снял, положил на камень и разрубил проволоку топором. Свел концы и закрутил, стало поуже. Снова примерил. Другое дело!

Так же обрядил и Блоху. Псы порычали, покрутили головами и ничего – смирились.

Мимо прошла Райка. Заметила разряженных псов, прыснула.

– Раиса Сергеевна! Парад, скажи?

– Влетит тебе от Петровича за этот парад!

– А я чего, в кабинет к ему поведу? Я на Тухлянку сейчас. Соньку позабавлю – пивка даст. Как вышло-то, а? – Кутя с умилением пялился на свою работу.