Смиренное кладбище   ::   Каледин Сергей

– Так, минута… – Носенко надел очки и протянул руку назад, не оборачиваясь, к Петровичу: – Первое давай сверху.

Тот протянул листик с неровным обрывом.

– Охапов, – прочел Носенко и поставил на заявлении сегодняшнее число. – Та-а-ак, уволен.

– Чего я! – взвился Охапыч, – бесхоз не мой…

– Молчать! Следующего! Новиков…

– Меня-то за что? – задергался на полу Финн. – За Гарика таскали. Теперь за бесхоз чужой отдуваться, я жаловаться буду…

– Кому, финнам? – Охапыч глядел на него с брезгливой тоской. – Тихо будь. Сопли жуй!

– Раевский.

– Ну, суки, узнаю, кто бесхоз сломал!.. – Раевский отомкнул замок и вышел, хлопнув дверью.

Носенко взял следующее заявление. Воробей следил за его губами.

– Ве-ли-канов. – Носенко разбирал Кутину фамилию. Кутя беспомощно тыркнулся в углу на табуретке, открыл рот, но ничего не сказал. Воробей шагнул вперед.

– Это… Он ветеран…

– Тебя забыли спросить! – рявкнул Носенко. – Это еще что за чмо?

– Тут у нас один… – промямлил Петрович. – Куда лезешь? – обернулся он к Воробью. – Заступник! Сидишь – сиди, пока не спрашивают. Знаю я вас, герои…

Воробей посмотрел на него:

– Я бесхоз копал.

Носенко обернулся к нему, потом к Петровичу:

– Заявление!

– Он в больнице был, не писал…

– Сейчас пусть пишет! – рявкнул Носенко.

– В кабинете бумага, Леш, – тихо, глядя в пол, сказал Петрович.

– Громче говори.

Петрович принес кабинета лист бумаги. Протянул Воробью.