Смутная пора   ::   Задонский Николай Алексеевич

Мазепа, приглашенный на совет личным письмом царя, стоял у окна с круглолицым розовым здоровяком Шафировым, недавно получившим титул вице-канцлера. Гетман вполголоса рассказывал что-то веселое. Шафиров, полузакрыв рот рукой, часто, приглушенно смеялся.

– А ты бы, Иван Степанович, погромче,» Чаю, опять про амурный антирес речи? – хитро подмигнув царевичу, вмешался Меншиков.

Он многое слышал про любовные похождения гетмана и как раз сегодня утром потешал ими царевича.

Угрюмое лицо Алексея на минуту оживилось!

– Гетман зело изрядный амурант…

– Ну, какой уж я амурант, ваше высочество, при моих-то годах, – махнул рукой Мазепа. – Стрелы купидоновы ныне моей особе не страшны. Вот раньше…

Не досказал. Шумно вошел царь. Все встали. Петр был не в духе. Сбросил на кровать запачканный грязью кафтан, строго посмотрел на собравшихся.

– Сидите… Чего там…

Заметил на окне, жбан с квасом, подошел, хлебнул. Поморщился: квас теплый.

– Вина бы холодного, – вскочил с места Меншиков.

– Сиди, – остановил его царь, – не надо… Важные дела решать будем, господа совет, – обратился ко всем. – Вам уже известно, что сия война со шведом над одними нами осталась… Паны наобещали много, а ныне у короля банкетуют да бражничают… Воевать одни будем…

– Оно и лучше, – вздохнул Шереметев. – Я давно говорил, что от панов доброго вовек не дождаться…

– А шведы нынче, слыхать, в силах-то убавились, – вставил Меншиков.

– Не убавились, а прибавились, – строго перебил царь.