JК
Смутная пора :: Задонский Николай Алексеевич
Страница: 222 из 267Полковник в соборной церкви прочитал эти письма солдатам и горожанам, единодушно давшим клятву защищаться до последней капли крови.
Однако сам Алексей Степанович, по-прежнему добродушный и веселый, всячески ободрявший гарнизон и население, понимал, что долго крепости не устоять, и, не допуская мысли о возможности сдачи, готовился до конца выполнить свой долг верного сына отечества.
21 июня, поднявшись, как всегда, еще до восхода солнца и осматривая с крепостного вала шведские укрепления, полковник отметил необычайную тишину во вражеском лагере.
– А что, Федотов, не замечал ли ты ночью движения у господ шведов? – обратился он к дежурному сержанту, рослому молодцу, которого любил за сметливость.
– Никак нет… – ответил тот. – Как с вечера затихли, так и до сей поры, словно сурки в норе, сидят…
– Уж не отошли ли они, дал бы бог, – сказал Алексей Степанович. – Ты что думаешь?
– Думаю, что на хитрость пустились, господин полковник. Подвох какой-нибудь затевают. Кабы им отходить, они беспременно все добро свое забрали бы, а то вот оно со вчерашнего дня висит, – указал сержант на ближний, полускрытый кустарником и мелколесьем, редут.
– А что там такое? – спросил полковник, теперь тоже заметивший на одном из кустов едва приметное белое пятнышко.
– Офицерские утиральники… Им наша жара непривычна, вот они весь день водой и поливаются. А с вечера утиральники сушить развешивают.
– Так, так, – задумчиво произнес Алексей Степанович.
Однако сам Алексей Степанович, по-прежнему добродушный и веселый, всячески ободрявший гарнизон и население, понимал, что долго крепости не устоять, и, не допуская мысли о возможности сдачи, готовился до конца выполнить свой долг верного сына отечества.
21 июня, поднявшись, как всегда, еще до восхода солнца и осматривая с крепостного вала шведские укрепления, полковник отметил необычайную тишину во вражеском лагере.
– А что, Федотов, не замечал ли ты ночью движения у господ шведов? – обратился он к дежурному сержанту, рослому молодцу, которого любил за сметливость.
– Никак нет… – ответил тот. – Как с вечера затихли, так и до сей поры, словно сурки в норе, сидят…
– Уж не отошли ли они, дал бы бог, – сказал Алексей Степанович. – Ты что думаешь?
– Думаю, что на хитрость пустились, господин полковник. Подвох какой-нибудь затевают. Кабы им отходить, они беспременно все добро свое забрали бы, а то вот оно со вчерашнего дня висит, – указал сержант на ближний, полускрытый кустарником и мелколесьем, редут.
– А что там такое? – спросил полковник, теперь тоже заметивший на одном из кустов едва приметное белое пятнышко.
– Офицерские утиральники… Им наша жара непривычна, вот они весь день водой и поливаются. А с вечера утиральники сушить развешивают.
– Так, так, – задумчиво произнес Алексей Степанович.