Смутная пора   ::   Задонский Николай Алексеевич

Он знал, что старши?на и казаки его не любят, он знал, что не жалует его и князь, но кто ведет под него подкоп, – того не ведал.

Когда служба кончилась, к Самойловичу подошел его старый недруг переяславский полковник Дмитро Райча, грубо схватил за руку и сказал:

– Хватит, всех грехов своих не замолишь. Пойдем со мной.

Тут же поповича посадили в дрянную, покрытую рогожей телегу, а сына его Якова – на клячу и повезли к Голицыну, вокруг которого собрались все русские начальные люди и старши?на, обсуждавшие «тяжкие и многие вины» гетмана.

Старши?на требовала, чтоб с ненавистным поповичем поступили по старому казацкому войсковому праву – предали казни. Но князь согласия на это не дал.

Когда привезли Самойловича, Голицын кратко перечислил ему обвинения, взятые из мазепинского доноса, и объявил царский указ.

Гетман стал отвергать обвинения. Между ним и старши?ной завязался спор. Дмитро Райча, не стерпев, хотел наложить на поповича руку, но князь сдержал ретивого полковника, отдал гетмана с сыном под охрану стрельцов.

– Без вины страдаю, видит бог, без вины, – бормотал гетман, и крупные слезы катились из его воспаленных глаз.

Он окинул взором старши?ну, но жалости и участия ни на одном лице не заметил.

Вдруг он увидел: в стороне скромно и незаметно, опустив голову, стоял его любимец Мазепа. Он-то, конечно, к заговору против старика не причастен!..

– Зришь, Иване, какое поношение напрасно терплю, – обратился к нему попович.