Венера без лицензии   ::   Щербаненко Джорджо

Однако влечение к Ливии Гусаро с каждой минутой становилось сильнее, усугубленное, должно быть, изысканнымодиночеством этих гостиничных комнат, где есть все, все жизненные удобства, такого комфорта дома никогда не создашь, а вот не хватает чего-то, что есть в самых бедных домах, словами этого не определишь, но каждый ощущает, потому и ходит, и говорит, и думает в гостинице не так, как дома. Тут он окончательно решил для себя: вечера в гостинице с Давидом присутствующим, но как бы не существующим из-за отсутствия должного градуса в алкогольном напитке, – слишком тяжелое испытание. По крайней мере развлекусь приятным телефонным разговором, мелькнула мысль или, скорее, предчувствие.

Он встал, подошел к кровати, уселся рядом с тумбочкой, на которой стоял аппарат, попросил дежурную соединить его с номером Ливии Гусаро, положил трубку и стал ждать. Перед глазами маячили грустно-окаменелый профиль Давида и бутылка «Фраскати» на большом серебряном подносе, эстетично обернутая тончайшей салфеткой. Вообще говоря, поздновато звонить частному лицу, к тому же незнакомому, да и мало ли что могло случиться за год:

Ливия Гусаро, возможно, переехала, отправилась в Австралию, умерла, – жизнь так скоротечна.

– Алло! Ливию, пожалуйста, – сказал он, услышав в трубке голос пожилой женщины.

– Извините, а кто говорит?

– Дука. – Вот так просто, как будто они с Ливией близкие друзья.

– Дука? – переспросила женщина.

– Да, Дука.

Молчание. Женщина отошла от телефона: странное имя, очевидно, не внушало ей большого восторга.