JК
Венера без лицензии :: Щербаненко Джорджо
Страница: 50 из 227Зато у тебя ума палата, вот и научи его пить только лимонный сок!
Дука тоже вспылил и прямо ему выложил, что можно быть сыном полицейского и иметь высокопоставленных друзей в квестуре, но если попадешь между шестеренками, а их заклинит, то ничто уже не поможет – перемелет со всеми потрохами, как в деле синьоры Мальдригати, и второй раз он в такую историю попадать не желает.
– Прошу тебя, выслушай. Если я ничего не найду – тем лучше. Но уж если раскопаю хоть самую ничтожную мелочь, то явлюсь сюда, поднесу ее тебе на блюдечке с голубой каемочкой и умою руки. Я не собираюсь иметь дело с преступниками, разве это так трудно понять?
Он ожидал нового взрыва, но в кабинете воцарилась тишина. Надолго. Доктору Карруа понадобилось несколько минут, чтобы опять пустить в ход свои голосовые связки:
– Да с чего ты взял, что они преступники?! Нужна же хоть какая-то причина!..
– Я не хотел тебе говорить, потому что, может быть, это вовсе и не причина... Но сегодня ночью сын твоего друга пытался перерезать себе вены. Я его засек в самом начале, и сейчас он здесь внизу, целый и невредимый. Как ты думаешь, парень в таком возрасте станет искать смерти, если у него нет на то серьезных оснований?
– Он объяснил, почему?
– Нет, не объяснил. Как он уже год не объясняет отцу, почему спивается вот таким жутким способом – втихомолку, без друзей. Другое дело – если б затянули в компанию. Так нет же, он все время один и все время молчит. И чем больше я его расспрашиваю, тем больше он замыкается в себе.
– Мало ли людей накладывают на себя руки безо всяких оснований.
– Давид Аузери не девчонка, которую обольстили. Он молод, но он мужчина.
Дука тоже вспылил и прямо ему выложил, что можно быть сыном полицейского и иметь высокопоставленных друзей в квестуре, но если попадешь между шестеренками, а их заклинит, то ничто уже не поможет – перемелет со всеми потрохами, как в деле синьоры Мальдригати, и второй раз он в такую историю попадать не желает.
– Прошу тебя, выслушай. Если я ничего не найду – тем лучше. Но уж если раскопаю хоть самую ничтожную мелочь, то явлюсь сюда, поднесу ее тебе на блюдечке с голубой каемочкой и умою руки. Я не собираюсь иметь дело с преступниками, разве это так трудно понять?
Он ожидал нового взрыва, но в кабинете воцарилась тишина. Надолго. Доктору Карруа понадобилось несколько минут, чтобы опять пустить в ход свои голосовые связки:
– Да с чего ты взял, что они преступники?! Нужна же хоть какая-то причина!..
– Я не хотел тебе говорить, потому что, может быть, это вовсе и не причина... Но сегодня ночью сын твоего друга пытался перерезать себе вены. Я его засек в самом начале, и сейчас он здесь внизу, целый и невредимый. Как ты думаешь, парень в таком возрасте станет искать смерти, если у него нет на то серьезных оснований?
– Он объяснил, почему?
– Нет, не объяснил. Как он уже год не объясняет отцу, почему спивается вот таким жутким способом – втихомолку, без друзей. Другое дело – если б затянули в компанию. Так нет же, он все время один и все время молчит. И чем больше я его расспрашиваю, тем больше он замыкается в себе.
– Мало ли людей накладывают на себя руки безо всяких оснований.
– Давид Аузери не девчонка, которую обольстили. Он молод, но он мужчина.