Собака   ::   Станюкович Константин Михайлович

— Да самого Трофимова, ваше благородие… Он теперь во всей форме быдто американец!

Другие молчали. Но их подавленные лица явно показывали, что приказание капитана не будет исполнено.

— Я вам передал приказание… Живо собирайся на берег! — вдруг свирепо крикнул старший офицер.

Но, несмотря на этот тон, все понимали, что Иван Иванович не сочувствует приказанию капитана.

Весть о приказании капитана вызвала среди матросов чувство негодования.

— Чем выдумал облещивать Собака! — говорил, одевая чистую рубаху, Лещиков. — Полагает, найдутся Иуды…

И, увидав одного унтер-офицера, на которого не надеялся, Лещиков громко прибавил:

— Посмей кто тронуть Трофимова, искровяним до смерти! Ты это помни, шилохвостый унтерцер!

— А ты что зря лаешься, Лещиков! — вступился, подходя, боцман. — Небось не найдется бессовестной души на конверте, чтобы заманить беглого… Так и стали ловить!.. Пусть Собака зря посылает.

Матросы первой вахты, приодетые, стали выходить на палубу, как вдруг сигнальщик крикнул вахтенному мичману:

— Конверт под адмиральским флагом идет, ваше благородие!

Мичман Загорский взглянул в бинокль в даль рейда.

Действительно, из-за острова показался русский корвет, который полным ходом шел на рейд, слегка попыхивая дымком из белой горластой трубы.

— Позывные! — весело скомандовал мичман.

На крюйс-брам-стеньге взвились позывные: “Могучий”. На адмиральском корвете ответили своими позывными: “Коршун”.