Соборяне   ::   Лесков Николай Семенович

— А вы, Наталья Николаевна, ещё не започивали? — отнёсся он к протопопице и с этими словами, схватясь руками за подоконник, вспрыгнул на карнизец и воскликнул: — А у нас мир!

— Что? — переспросила протопопица.

— Мир, — повторил дьякон, — мир. Ахилла повёл по воздуху рукой и добавил:

— Отец протопоп… конец…

— Что ты говоришь, какой конец? — запытала вдруг встревоженная этим словом протопопица.

— Конец… со мною всему конец… Отныне мир и благоволение. Ныне которое число? Ныне четвёртое июня; вы так и запишите: «Четвёртого июня мир и благоволение», потому что мир всем и Варнавке учителю шабаш.

— Ты это что-то… вином от тебя не пахнет, а врёшь.

— Вру! А вот вы скоро увидите, как я вру. Сегодня четвёртое июня, сегодня преподобного Мефодия Песношского [34] , вот вы это себе так и запишите, что от этого дня у нас распочнется.

Дьякон ещё приподнялся на локти и, втиснувшись в комнату по самый по пояс, зашептал:

— Вы ведь небось не знаете, что учитель Варнавка сделал?

— Нет, дружок, не слыхала, что такое ещё он, негодивец, сотворил.

— Ужасная вещь-с! он человека в горшке сварил.

— Дьякон, ты это врёшь! — воскликнула протопопица.

— Нет-с, сварил!

— Истинно врёшь! — человека в горшок не всунешь.

— Он его в золяной корчаге сварил, — продолжал, не обращая на неё внимания, дьякон, — и хотя ему это мерзкое дело было дозволено от исправника и от лекаря, но тем не менее он теперь за это предаётся в мои руки.