Соборяне   ::   Лесков Николай Семенович

Город, давно напуганный разными проделками черта, без всяких рассуждений отнёс и это святотатство к его же вражеским проказам.

Осматривавшие кражу набрели, между прочим, и на повреждения, произведённые на памятнике Савелия: крест и вызолоченная главка, венчавшие пирамиду, были сильно помяты ломом и расшатаны, но все ещё держались на крепко заклёпанном стержне. Зато один из золочёных херувимов был сорван, безжалостно расколот топором и с пренебрежением брошен, как вещь, не имеющая никакой ходячей ценности.

Извещённый об этом Ахилла осмотрел растревоженный памятник и сказал:

— Ну, будь ты сам Вельзевул [221] , а уж тебе это даром не пройдёт.



Глава 14



В следующую за сим ночь, в одиннадцатом часу, дьякон, не говоря никому ни слова, тихо вышел из дому и побрёл на кладбище. Он имел в руке длинный шест и крепкую пеньковую петлю.

Никого не встретив и никем не замеченный, Ахилла дошёл до погоста в начале двенадцатого часа. Он посмотрел на ворота; они заперты и слегка постукивают, колеблемые свежим весенним ветром. Черт, очевидно, ходит не в эти ворота, а у него должна быть другая большая дорога.

Ахилла взял в сторону и попробовал шестом рыхлый снег, наполнявший ров, которым окопано кладбище. Палка, проткнув лёгкий ледяной налёт, сразу юркнула и ушла до половины. Канава была глубиной аршина два с половиной, а с другой стороны этой канавы шёл обмёрзший и осклизший глинистый отвал.

Ахилла воткнул шест покрепче, опёрся на него и, взвившись змеем, перелетел на другую сторону окопа.