JК
Соборяне :: Лесков Николай Семенович
Страница: 45 из 411Прошу вас, — сказал я с поклоном, — все вы, здесь собравшиеся достопочтенные и именитые сограждане, простите мне, что не стратига [57] превознесённого воспомнил я вам в нашей беседе в образ силы и в подражание, но единого от малых [58] , и если что смутит вас от сего, то отнесите сие к моей малости, зане грешный поп ваш Савелий, назирая сего малого, не раз чувствует, что сам он пред ним не иерей Бога вышнего, а в ризах сих, покрывающих моё недостоинство, — гроб повапленный [59] . Аминь».
Не знаю, что заключалося умного и красноречивого в простых словах сих, сказанных мною совершенно ex promptu, [60] но могу сказать, что богомольцы мои нечто из сего вняли, и на мою руку, когда я её подавал при отпуске, пала не одна слеза [61] . Но это не все: важнейшее для меня только наступало.
Как бы в некую награду за искреннее слово моё об отраде пещись не токмо о своих, но и о чужих детях, Вездесущий и Всеисполняющий приял и моё недостоинство под свою десницу. Он открыл мне днесь всю истинную цену сокровища, которым, по безмерным щедротам Его, я владею, и велел мне ещё преобразиться в наидовольнейшего судьбою своею человека. Только что прихожу домой с пятком освящённых после обедни яблок [62] , как на пороге ожидает меня встреча с некоторою довольно старою знакомкой: то сама попадья моя Наталья Николаевна, выкравшись тихо из церкви, во время отпуска, приготовила мне, по обычаю, чай с лёгким фриштиком [63] и стоит стопочкой на пороге, но стоит не с пустыми руками, а с букетом из речной лилеи и садового левкоя. «Ну, ещё ли не коварная после этого ты женщина, Наталья Николаевна!» — сказал я, никогда прежде сего её коварством не укорявши.
Не знаю, что заключалося умного и красноречивого в простых словах сих, сказанных мною совершенно ex promptu, [60] но могу сказать, что богомольцы мои нечто из сего вняли, и на мою руку, когда я её подавал при отпуске, пала не одна слеза [61] . Но это не все: важнейшее для меня только наступало.
Как бы в некую награду за искреннее слово моё об отраде пещись не токмо о своих, но и о чужих детях, Вездесущий и Всеисполняющий приял и моё недостоинство под свою десницу. Он открыл мне днесь всю истинную цену сокровища, которым, по безмерным щедротам Его, я владею, и велел мне ещё преобразиться в наидовольнейшего судьбою своею человека. Только что прихожу домой с пятком освящённых после обедни яблок [62] , как на пороге ожидает меня встреча с некоторою довольно старою знакомкой: то сама попадья моя Наталья Николаевна, выкравшись тихо из церкви, во время отпуска, приготовила мне, по обычаю, чай с лёгким фриштиком [63] и стоит стопочкой на пороге, но стоит не с пустыми руками, а с букетом из речной лилеи и садового левкоя. «Ну, ещё ли не коварная после этого ты женщина, Наталья Николаевна!» — сказал я, никогда прежде сего её коварством не укорявши.