JК
Собрание сочинений в десяти томах. Том 1 :: Толстой Алексей Николаевич
Страница: 630 из 731В это время вошел Афанасий и, прикрывая ладонью рот от винного духа, доложил, что генерал вернулся, прошел прямо в кабинет и никого к себе не пускает.
– Вонь какая от тебя, – сказала генеральша. – Ах ты пьяница!
– Это бензин-с, – извинялся Афанасий, – для чистки его превосходительства панталон-с.
– Поди узнай, хорошо ли продали хлеб.
– Никак нет, ваше превосходительство, кучер мне говорил, что его превосходительство хлебец в воду изволил высыпать.
– Что? В воду? Ужас! Быть не может! Генеральша побелела, как носовой платочек, ноги ее подкосились, и она села на диван, но вскоре оправилась и поспешила к Алексею Алексеевичу.
На стук в дверь он не ответил; услышав же голос жены, кашлянул, зашаркал туфлями и повернул ключ. Степанида Ивановна толкнула дверь и ахнула: перед ней стоял, сутулясь, Алексей Алексеевич, желтый, со спутанными волосами, страшный, в грязном военном пальто.
– Запах какой-то от тебя, Алексей. Что ты наделал? – закричала генеральша.
Генерал пошевелил губами в, держась за косяк, опустился на колени.
– Прости меня, Степанида Ивановна, я утопил весь хлеб. – И, подняв плечи, покрутил поникшей головой.
– Милый ты мой, – охватив его руками, торопливо заговорила Степанида Ивановна, – ты болен, совсем болен… ляг… Афанасий, воды горячей! Что за слуги ужасные! – вскрикнула она, звоня в колокольчик. – Ложись, ложись и молчи.
– Вонь какая от тебя, – сказала генеральша. – Ах ты пьяница!
– Это бензин-с, – извинялся Афанасий, – для чистки его превосходительства панталон-с.
– Поди узнай, хорошо ли продали хлеб.
– Никак нет, ваше превосходительство, кучер мне говорил, что его превосходительство хлебец в воду изволил высыпать.
– Что? В воду? Ужас! Быть не может! Генеральша побелела, как носовой платочек, ноги ее подкосились, и она села на диван, но вскоре оправилась и поспешила к Алексею Алексеевичу.
На стук в дверь он не ответил; услышав же голос жены, кашлянул, зашаркал туфлями и повернул ключ. Степанида Ивановна толкнула дверь и ахнула: перед ней стоял, сутулясь, Алексей Алексеевич, желтый, со спутанными волосами, страшный, в грязном военном пальто.
– Запах какой-то от тебя, Алексей. Что ты наделал? – закричала генеральша.
Генерал пошевелил губами в, держась за косяк, опустился на колени.
– Прости меня, Степанида Ивановна, я утопил весь хлеб. – И, подняв плечи, покрутил поникшей головой.
– Милый ты мой, – охватив его руками, торопливо заговорила Степанида Ивановна, – ты болен, совсем болен… ляг… Афанасий, воды горячей! Что за слуги ужасные! – вскрикнула она, звоня в колокольчик. – Ложись, ложись и молчи.