JК
Собрание сочинений в десяти томах. Том 1 :: Толстой Алексей Николаевич
Страница: 671 из 731Прошлое в этом рассказе представилось ей отошедшим далеко, точно она передавала чужую повесть. Точно не она мечтала в гнилопятском парке о жгучих глазах под черными полями шляпы, точно не ее – другую – заставил жгуче покраснеть красавец парень, опрокинув вместе с возилкой в ворох соломы, точно не ее тревожно и бесстыдно поцеловал на качелях Николай Николаевич.
Глаза Сонечки потемнели, лицо обтянулось, стало строгим. Илья Леонтьевич с изумлением глядел на дочь. Сонечка-девочка умерла. Перед ним сидела и печальным голосом раздумчиво рассказывала глупенькую и трогательную повесть Сонечка-женщина.
– Я, может быть, рада, что миновало девичество. Был сладкий туман, – ничего в нем не оказалось, кроме слез. Теперь – если придет новое чувство – буду любить, любить… Ах, отец, отец… Я чувствую, как могу полюбить человека… Во мне столько нежности… Не может быть, – неужели же я никому, никому не нужна?..
Она опять крепко прижалась к его плечу, и сквозь рубашку Илье Леонтьевичу снова стало горячо…
– Ну, конечно, мне тяжело, мне больно. Ты сам все видишь, отец…
– Много нужно страдать, много, – сказал Илья Леонтьевич, – человек, как зерно, прорастает – через страдание, через тягость борьбы.
Глаза Сонечки потемнели, лицо обтянулось, стало строгим. Илья Леонтьевич с изумлением глядел на дочь. Сонечка-девочка умерла. Перед ним сидела и печальным голосом раздумчиво рассказывала глупенькую и трогательную повесть Сонечка-женщина.
– Я, может быть, рада, что миновало девичество. Был сладкий туман, – ничего в нем не оказалось, кроме слез. Теперь – если придет новое чувство – буду любить, любить… Ах, отец, отец… Я чувствую, как могу полюбить человека… Во мне столько нежности… Не может быть, – неужели же я никому, никому не нужна?..
Она опять крепко прижалась к его плечу, и сквозь рубашку Илье Леонтьевичу снова стало горячо…
– Ну, конечно, мне тяжело, мне больно. Ты сам все видишь, отец…
– Много нужно страдать, много, – сказал Илья Леонтьевич, – человек, как зерно, прорастает – через страдание, через тягость борьбы.