Страница:
100 из 112
Но у меня не было ни копейки в кармане, а продать было нечего. Был узелок с двумя переменами белья, и только.
Я прибыл в полк и явился к моему ротному командиру Вольскому; он меня позвал на квартиру, угостил чаем, и я ему под великим секретом рассказал всю историю с ребенком.
– Знаете что,- сказал он мне,- хоть и жаль вас, но я, собственно, очень рад, что вы вернулись,- вы у меня будете только что прибывших новобранцев обучать, а на будущий год мы вас пошлем в Казанское училище, и вы прямо поступите в последний класс,- я вас подготовлю.
Я как-то сразу утешился, а он еще аргумент привел:
– Знаете наших дядек, которых приставляют к рекрутам,- ведь грубые все. Вы видали, как обращаются с рекрутами… На что уж ротный писарь Рачковский, и тот дерет с рекрутов. Мне в прошлом году жаловались: призвал рекрута из богатеньких и приказывает ему:
«Беги, купи мне штоф водки, цельную колбасу, кренделей, пару пива, четверку чаю и фунт сахару… Вот тебе деньги»,- и дает копейку.
«Слушаюсь,- отвечает рекрут, догадавшись, в чем Дело, повертывается и идет, а Рачковский ему вслед: – Не забудь рупь сдачи принести!»
Да разве он один такой! Каждый дядька так обращается с рекрутами,- они уж знают этот обычай. А я что сделаю!!
Я все-таки вышел ободренным и пришел на свои нары. Рота меня встретила сочувственно, а Шлема даже на свои деньги купил мне водки и огурцов, чтобы поздравить с приездом.
|< Пред. 98 99 100 101 102 След. >|