Версия про запас   ::   Хмелевская Иоанна

— Племянница, — объявил он. — Пусть она хоть в гейшу, хоть в китайского мандарина переоденется, я все равно узнаю. Казя собственной персоной, или как там её звать. У девушки склонность копаться в мусоре, она тут последней ковырялась, уж поверьте мне на слово. А если хотите, то могу вам ещё сказать, что они здесь были не одновременно.

— Кто был не одновременно?

— Казя и Доминик. По отдельности. Казя раньше, Доминик позднее.

Этому сообщению никто не удивился, поскольку было известно, что Казя забирала с чердака свои любимые сувенирчики. Следы указывали на то, что прятала она их в цветочных горшках. Хотя все с нетерпением ожидали, когда же Яцек ошибется, на сей раз почему-то сразу уверовали в то, что Казя не имеет с Домиником ничего общего и схватка на бутылках была их единственным взаимным контактом. Тем тщательнее занялись берлогой, где ночевал преступник.

Яцек упорно твердил, что Доминик провел там не более трех ночей, из чего следовало, что он переехал с последнего места жительства на чужой чердак только после убийства библиотекаря. Прежде не паниковал, существовал себе спокойно у какой-нибудь дамочки. Три ночи — немалый срок, не может быть, чтобы он не оставил вещественного доказательства своего пребывания.

Желанное и довольно потрепанное вещественное доказательство обнаружили, когда уже почти потеряли всякую надежду. В смятой пачке от сигарет лежал обрывок бумаги, на котором было написано семь цифр.