Сорок бочек   ::   Ледовский Артем

Он перенес жену из гостиной в спальнюи лег сам. Василий ворочался с боку на бок, но никак не мог уснуть. Только под утро, когда посветлел край горизонта и пошел снег, он забылся беспокойным сном.

Он видел хохочущего старика в рванье с грязной бородою, который грозил ему пальцем и приговаривал певуче, "Зря, Васька-а-а!

Зря-а-а-а! Пожалеешь ты у меня-а-а!" Что-то в этом старике было неуловимо знакомое.

Василий Игнатьевич проснулся поздно, позже жены, и спустился вниз к завтраку последним. Близнецы весело стучали ложками, уписывая гречневую кашу, Чеслава наливала чай в большие цветастые чашки, что муж привез из Москвы.

- С добрым утром, семья! - сказал он.

- Тебя уже полчаса Гришка в гостиной ожидает, - сказала Чеслава.

Гришка был протопоповским денщиком, писарем и помощником, он каждое утро забирал Василия Игнатьевича из дому и вез на фабрику на его коляске.

- А что же ты его на чай-то не зовешь? - удивился Василий

Игнатьевич. - Чай, не чужой человек! А ну-ка, приведи мне дядю

Григория Устиновича! - скомандовал он Игнатке. Тот убежал и через минуту вернулся с Григорием Устиновичем.

Гришка поздоровался и поздравил всех с первым снегом и стал рассказывать Протопопову фабричные новости. За чаем и разговором прошел завтрак, и, собравшись, Василий Игнатьевич с Гришкой забрались в коляску. За утренними заботами Василий позабыл о ночном инциденте, но, выезжая за ворота, он озабоченно завертел головой, оглядываясь по сторонам в поике давешнего старика.