JК
Сорок лет Чанчжоэ :: Липскеров Дмитрий
Страница: 34 из 356Берите инициативу! Не можете?!
Он видел смятение в девушке, чувствовал, как она ищет выход из сложившейся ситуации и не может его найти, но все же не спешил переводить все в шутку, наслаждался, как зритель в балагане, неприличным зрелищем.
— Пойдемте, — неожиданно твердо сказала Елена и вышла из дома в сад.
Генрих шел следом, размышляя, чем все это может закончиться. Он даже волновался чрезмерно, но сдаваться не собирался.
Девушка прошла в глубину сада и раздвинула густые кусты шиповника.
— Это мое потайное место, с детства.
Оказалось, что кусты шиповника растут по кругу, а в центре этих зарослей имелось свободное пространство, посередине которого стояла софа и лежала на траве раскрытая книга.
УШопенгауэры, — прочел на корешке Генрих.
— Обещайте, что вы никому не раскроете мою тайну, — попросила Елена.
Генрих глядел на нее и улыбался краешками губ.
— Подождите секунду, мне надо настроиться.
Она некоторое время стояла с широко открытыми глазами, стараясь не выказывать волнения. В этой ситуации нельзя было разобрать, кто больше волнуется — молодой человек, уже имевший кое-какой опыт в сферах любви, или девушка, фанатически убежденная в своих максималистских идеях и не собирающаяся от них отказываться даже под страхом потери стыда.
Наступила полная тишина, и было слышно, как стрекочет кузнечик, приманивая к себе подружку.
Елена кивнула головой, решившись, и начала расстегивать бесчисленный ряд крохотных пуговок на платье.
Он видел смятение в девушке, чувствовал, как она ищет выход из сложившейся ситуации и не может его найти, но все же не спешил переводить все в шутку, наслаждался, как зритель в балагане, неприличным зрелищем.
— Пойдемте, — неожиданно твердо сказала Елена и вышла из дома в сад.
Генрих шел следом, размышляя, чем все это может закончиться. Он даже волновался чрезмерно, но сдаваться не собирался.
Девушка прошла в глубину сада и раздвинула густые кусты шиповника.
— Это мое потайное место, с детства.
Оказалось, что кусты шиповника растут по кругу, а в центре этих зарослей имелось свободное пространство, посередине которого стояла софа и лежала на траве раскрытая книга.
УШопенгауэры, — прочел на корешке Генрих.
— Обещайте, что вы никому не раскроете мою тайну, — попросила Елена.
Генрих глядел на нее и улыбался краешками губ.
— Подождите секунду, мне надо настроиться.
Она некоторое время стояла с широко открытыми глазами, стараясь не выказывать волнения. В этой ситуации нельзя было разобрать, кто больше волнуется — молодой человек, уже имевший кое-какой опыт в сферах любви, или девушка, фанатически убежденная в своих максималистских идеях и не собирающаяся от них отказываться даже под страхом потери стыда.
Наступила полная тишина, и было слышно, как стрекочет кузнечик, приманивая к себе подружку.
Елена кивнула головой, решившись, и начала расстегивать бесчисленный ряд крохотных пуговок на платье.