Страница:
3 из 17
Поджарый и легкий, с голыми синеватыми ляжками, наматывающий круги на стадионе. Напряженно, с прямой спиной восседающий за рулем перекошенной «копейки». А то вдруг в такси к нему садился старик, который как-то так похоже крякал, переваливался, устраиваясь на сидении… Щербаков всматривался в зеркало, а в голове ухало опять: «Отец умер»…
Аня спросила:
– Он во сне к тебе не приходит? Еле сдержался, чтобы не осклабиться:
– Не приходит.
– Ко мне вчера приходил. Улыбался. Значит, доволен всем, всё мы правильно сделали. Да и знаешь, я потом подумала: место, в принципе, хорошее. Через год разрастется кладбище, там тоже дорожки забетонируют.
В последние годы мало, конечно, общались. На праздники, за столом. Первого января, конечно, заглянут всей семьей. Так, чтобы сесть поговорить о чем-то, провести вместе пару часов – такого не было. Но ведь где бы взялось на это время? В детстве, конечно, все было иначе. Это Щербаков точно помнил. Но когда пробовал отыскать в памяти какую-нибудь живую картинку – будто в туман уходил.
Мать умерла, когда ему не было и года. «Инфекция, неправильно лечили…» Это ведь слова отца? Но сам отец – как выглядел, когда говорил это, что был за день вокруг?
– Слушаю вас. Покупать что-нибудь будете?
Конфет здесь не оказалось. Только в коробках. Щербаков в коробке брать не стал: как их раздавать – шоколадные-то? Куда потом коробку девать? Взял все остальное, решил, что пойдет без конфет. «Не проверяют же там».
|< Пред. 1 2 3 4 5 След. >|