Сожженная карта   ::   Абэ Кобо

Очень уж этот братец мне не по душе, и поэтому я просил проверить в домовой книге.

— Ну и как?

— Как будто брат с таким именем у нее числится, это, действительно подтверждается… но фотокарточки не оказалось, и поэтому у меня еще нет полной уверенности, что это не подставное лицо…

Раскаиваюсь, что вдруг ни с того ни с сего разоткровенничался. Но теперь уж ничего не поделаешь. И тогда шарообразный шеф резко подался вперед, так что кресло жалобно заскрипело, и беззастенчиво уставился на меня взглядом, жестким, как наждачная бумага:

— Подставное лицо… значит, она назвала своим братом подставное лицо — здорово… выходит, заявительница — продувная бестия.

— Да здесь можно предполагать что угодно…

— А что дало повод к подобным подозрениям?

— Правильнее было бы назвать это не поводом, а скорее незначительностью, неясностью повода…

— Повод более чем ясен, — неожиданно резко перебивает он, — исчезновение мужа заявительницы, разве нет?

— Это-то, конечно, правильно.

— Ты, наверно, знаешь — в нашей работе, когда речь идет о личных делах заявителя, лезть в них строжайше запрещено. Нечего совать нос в то, что не может быть записано в донесении. Кто не соблюдает этого условия, тому ничего не остается, как уйти и поменять профессию, хочешь — на монаха, хочешь — на шантажиста.

Я чуть было не проговорился о спичечном коробке. Единственном вещественном доказательстве, которое можно потрогать рукой, увидеть глазами.