Списанные   ::   Быков Дмитрий Львович

В эту минуту Бог с негодованием захлопал крыльями, завертел головой, вспорхнул с ветки напротив и приземлился на свиридовском подоконнике.

— Как, как, что такое? — закаркал, захлопотал он, царапая когтями жесть. — Что такое, не понимаю, куда это мы ускользаем? Кого это мы благодарим? Тоже мне благодарность. Быстро встал пошел вышел марш марш.

Свиридов покачал головой.

— Нет, нет. Никуда я не пойду, и ты это отлично знаешь.

— Что такое вообще?! — возмутился Бог. — Раз в жизни, можно сказать, взял двумя пальцами, приблизил к глазам. Поместил под микроскоп, в интересное окружение. Ослепительные возможности, запах жизни. И тут же сразу же дезертирство, сучение лапками, мольбы о пощаде. Кого молим, юноша? К кому обращаемся? Тебя Господь включил в список, сидит наблюдает! Ты больше всех ныл, что у тебя безвременье! Вот, кончилось безвременье, пожалуйста, действуй! Ты думаешь, без моего ведома кто-нибудь тут составляет списки? Ты думаешь, это они составляют списки? Это я, я, я составляю!

Интонации у Бога были ворчливые, как у старой коммунальной еврейки, что часто вообще наблюдается у еврейских стариков, так что ничего удивительного. Буду старик — тоже буду похож на старуху.

— Господи, — устало сказал Свиридов. — Я не хочу состоять в списках. Я хочу в списках не значиться.

— Что такое, что, что! — захлопотал Господь, перемещаясь вдоль подоконника. — Ты обалдел, что ли, вшивота, ты с кем разговариваешь! В списки ему не хочется.