Страница:
40 из 209
И дедом не пугай, отколотит, так не убьет же. Понял?
— Горяч, сударик! Горяч! Все в руках божьих. Нынче одно, завтра совсем другое. Сказано же, пути господни неисповедимы.
— Тумана не напускай. И господь тебе в твоих делах не товарищ…
— Ну, ну, сударик… Кто кому товарищ, не нам, грешным и малым людишкам, судить…
А глаза, ох, нехорошие были глаза у Мати! Сдавалось Гошке, что глумится над ним Матя, словно сознает свою власть и превосходство. И все та же, однажды объявившаяся, виднелась в них болотная трясина, в которую не ступить — посмотреть, — по спине бегут мурашки.
Чувствовал Гошка, не в медяке дело, просто куражится над ним Матя. И как заяц с перепугу кидается на гончих, так Гошка, понимая, что не к добру его ссора с Матей и очень даже не нужна, продолжал:
— Я квартальному пожалуюсь! Он у нас вчера только был.
— Ой, испугал! — схватился дурашливо за голову Матя. — Пропал я тогда, совсем пропал!
— С дедом вино пил! — импровизировал Гошка.
— Вино пил? — без смеха и улыбки переспросил Матя.
— Да! Мадеру!
И опять Гошка понял, что не дело делает, не надо бы этого говорить. И почудилось вовсе несуразное, что не только между Сережей, его скрипкой и квартальным есть неведомая связь. Но что ко всему этому имеет какое-то отношение и Матя.
— Мадеру? — переспросил, прищурившись, Матя. — Чрезвычайно, сударик, любопытные вещи рассказываешь.
|< Пред. 38 39 40 41 42 След. >|