JК
Срединный пилотаж :: Ширянов Баян
Страница: 3 из 45И только я ступаю на эту балконину, как мне закатывают рукав, и ставят баян на веняк!
И я тут же приходуюсь и просыпаюсь.
А меня прет!
Нет, я, как и любой винтовой, знаю, что приход словить можно и на мнении, но чтобы так круто и во сне…
Встаю я, открываю окно настежь и курю в него, пуская дым в ночную Москву. Мало где окошки светятся и я, глядя на них, имею чисто винтовой вруб, что там процесс идет. И я уже сквозь занавески различаю мелькающие фигуры торчков, варщиков, вижу, у кого где на какой стадии. Вижу, кто ширяется, кто казнится, кто тащится…
Бля! Это же глюка! Какого хуя?! Я же оставшейся во мне сознательной частью, врубаюсь, что ни хуя подобного там нет. Ну, разве что в одной, двух неспящих хатах! Ебать мой лысый пенис! Я что, совсем съехал? Да нет там ни хуя, убеждаю я себя. Но какая-то часть все одно нашептывает, что в каждой глюке есть доля глюки…
А другая часть напоминает, как мы однажды ломанулись в такую хату со светящимся окном. Причем в третьем часу ночи… Аскануть марганцовки. И как нас встретил недовольный деятель со следами вмазок на руках, а из самой хаты знакомо тянуло горьким миндалем…
Постепенно мыслеприход истончается и я приобретаю возможность рассуждать чуть более здраво.
Я понимаю, что такой резкий проруб ширяльного настроения не спроста. За ним что-то должно последовать. Или сама ширка, по тахионному принципу, или что-то такое же крутое, что сможет ее заменить.
И я тут же приходуюсь и просыпаюсь.
А меня прет!
Нет, я, как и любой винтовой, знаю, что приход словить можно и на мнении, но чтобы так круто и во сне…
Встаю я, открываю окно настежь и курю в него, пуская дым в ночную Москву. Мало где окошки светятся и я, глядя на них, имею чисто винтовой вруб, что там процесс идет. И я уже сквозь занавески различаю мелькающие фигуры торчков, варщиков, вижу, у кого где на какой стадии. Вижу, кто ширяется, кто казнится, кто тащится…
Бля! Это же глюка! Какого хуя?! Я же оставшейся во мне сознательной частью, врубаюсь, что ни хуя подобного там нет. Ну, разве что в одной, двух неспящих хатах! Ебать мой лысый пенис! Я что, совсем съехал? Да нет там ни хуя, убеждаю я себя. Но какая-то часть все одно нашептывает, что в каждой глюке есть доля глюки…
А другая часть напоминает, как мы однажды ломанулись в такую хату со светящимся окном. Причем в третьем часу ночи… Аскануть марганцовки. И как нас встретил недовольный деятель со следами вмазок на руках, а из самой хаты знакомо тянуло горьким миндалем…
Постепенно мыслеприход истончается и я приобретаю возможность рассуждать чуть более здраво.
Я понимаю, что такой резкий проруб ширяльного настроения не спроста. За ним что-то должно последовать. Или сама ширка, по тахионному принципу, или что-то такое же крутое, что сможет ее заменить.