Старый учитель   ::   Гроссман Василий

-- Даша, -- сказала она, -- я вам оставлю свое обручальное кольцо, а потом с нашего огорода пудовпятнадцать картошки можно будет снять, тыкву и бурак. Девочка прокормится кое-как до весны. У меня есть еще отрез сукна на дамское пальто, можно будет его выменять на хлеб. Она ведь совсем мало ест, у нее плохой аппетит.

- Прокормим как-нибудь, - ответила Даша, -- а вырастет, мы ее выдадим замуж за нашего Виталия.

В этот день пришел к учителю доктор Вайнтрауб. Он протянул учителю маленькую бутылочку, закрытую притертой стеклянной пробкой.

-- Концентрированный раствор, -- сказал он, -- мои взгляды изменились, в последние дни я начал считать это вещество необходимым и полезным медикаментом.

Учитель медленно покачал головой.

-- Благодарю вас, -- грустно произнес он, -- но мои взгляды тоже изменились за последнее время, я решил отказаться от этого лекарства.

-- Почему? -- удивленно сказал Вайнтрауб. - С меня хватит. Вы были правы, а не я. По центральным улицам ходить мне нельзя, жене моей запрещено ходить на базар под страхом расстрела, мы все носим эту повязку. Когда я выхожу с ней на улицу, у меня на руке словно тяжелый обруч из раскаленной стали. Так жить нельзя, вы совершенно правы. И даже каторги в Германии мы, оказывается, недостойны. Вы слышали, как там работают несчастные девочки и мальчики? Но еврейскую молодежь туда не берут, значит, ее -- нас всех - ждет что-то во много раз худшее, чем эта страшная каторга. Что это будет -- я не знаю. Зачем мне ждать этого? Вы правы. Я бы ушел в партизаны, но с моей бронхиальной астмой это неосуществимо.